СТЕКЛЯННОЕ СЧАСТЬЕ

Соединить в одном бокале прозрачность воздуха, текучесть вод, таинственность лесных чащоб и трепет нежного свидания, да так, чтобы мастерство создателя гармонично растворилось в изделии – высший класс! Он перед вами.

Основная задача гравировщика по стеклу – остановить человеческий взгляд, а дальше произведение работает само: утилитарность назначения стеклянных ёмкостей начинает восприниматься формально. На первый план объективно выходит Художник, вдохнувший смысл и чувство в прозрачные сюжеты.

Художник-гравировщик по стеклу – профессия редчайшая, штучная, ей не обучают в специализированных учебных заведениях. Должно состояться первое свидание будущего мастера со Стеклом, встреча, переворачивающая всю его жизнь, душевное потрясение, указывающее на истинный, индивидуальный путь в искусстве.

С Еленой Лаврищевой и Владимиром Маковецким подобное чудо произошло. Теперь, пройдя сквозь годы освоения ремесла, впитывания традиций российского и западноевропейского гравирования, они абсолютно свободны в самовыражении. Технические проблемы для них не существуют, только творческие, что естественно для любого настоящего профессионала.

В начале чистое высококачественное стекло соединяет в себе образы воздуха и воды, динамические, перетекающие проявления Природы, остановленные в Пространстве и Времени. Можно менять форму, добавлять цвет, играть фактурами обработанных поверхностей, но идея от этого не меняется: в хрупкости – Вечность! Отсюда – логично обращение к истории искусства.

Хрупкость, утонченность, поэтичность любовных отношений культивировалась в западноевропейском искусстве восемнадцатого – девятнадцатого веков и отозвалась уникальным эхом в России. На грани двадцатого Александр Бенуа создал «Версальские циклы», где «галантность», театральность королевского двора доведена до иронично-романтического совершенства.

Бокалы «У Воды» Маковецкого и Лаврищевой продолжают куртуазную тему «мир искусника» Бенуа, но трансформирует ее сугубо индивидуально, исторически ближе к чешской, германской и французской литографии и акварели.

В стекле изначально заложены противоречивые свойства: твердость и прозрачность. Они же присущи алмазу. Что может быть в природе прозрачнее великолепного алмаза? Он невидим в самой чистой воде, притом, что твердость его позволяет обрабатывать самые «упрямые» материалы: металл, камень и, конечно, стекло.

Алмазные инструменты в руках петербургских художников – технологическая возможность абсолютно адекватно перенести рисунок на предмет.

Трепетность галантных отношений между персонажами – не только стилистический закон, позволяющий раскрыть весь спектр изящества вожделенных свиданий, но и производное от сложнейшего приема, при помощи которого создается гравировка. Дело в том, что заготовка, системой противовесов и блоков, на тонких веревках, подвешивается в воздухе над рабочим столом мастера. Она как бы плавает в невесомости. Степень ее свободы зависит от того, как жестко и осторожно художник фиксирует в одной руке стеклянную форму, а другой рукой обрабатывает плоскости.

С одной стороны, без трепетного уважения к материалу не обойтись, а с другой, если стекло «чувствует», что художник понимает и любит его, оно само «раскрывается» навстречу, и происходит то самое гармоничное свидание воздуха и воды, о котором речь шла в начале статьи.

По правилам изображения галантности в европейской живописи герои должны существовать в некой условной среде, предполагающей слияние человека и пейзажа, им не дано удовлетворять свои амурные чаяния грубо – физиологически. Только флирт, изящное, обозначение страсти, и в этом – высший восторг!

Перед нами – стилизованный рай, секретная полянка в кущах, идеальное убежище идеальных любовников. Рядом, подчеркивая аллегорическую чистоту их чувств, застыли в стеклянном воздухе райские птички, над головой сомкнулись причудливые ветви несуществующих в реальной жизни деревьев, а дама на одном из бокалов принимает из рук возлюбленного рыбку, осчастливленную тем, что ее поймали на прозрачную, нежную леску, а теперь уложат в аккуратную, уютную корзинку. Возникает утопия, у подножия которой застыли воды пруда. Искусственные водоемы никуда не текут, свидание будет длиться всегда, по крайней мере, до тех пор покуда тонкие стенки бокалов сохраняют свою целостность. А это уже зависит от нас с вами.

Другой вариант воображаемой пейзажной идиллии – стаканчики для виски. Счастливые деревенские обыватели умиротворенно отдыхают на пленере, представляющим собой тот же стилизованный рай. У ног пейзан игривые, но послушные собаки, в деревьях притаились любопытные, не знающие опасности птицы. Герои играют на музыкальных инструментах возле бочки с элем, так в старину, на Западе, называли пиво. В рисунке Елены Лаврищевой нет ничего случайного, такие композиции – плод длительных поисков, отбора вариантов сюжетных и мизансценических решений. Требуется найти тот единственный, окончательный ход, что позволит разрозненным предметам слиться в эстетическое целое.

Свидания случаются не только с прекрасным, но и опасным. Штоф для водки тому подтверждение: охотник в воинских доспехах отдыхает возле поверженного вепря, рядом верный пес. Победители выполнили возложенную на них символическую функцию: человек гармонизирует Природу, беря верх над дикими, хищными ее представителями, за что благодарные леса склоняют над своим покровителем прекрасную листву.

Искусство Владимира Маковецкого и Елены Лаврищевой поражает каждого, кто сохранил в себе способность жить с открытой душой, распахнутыми глазами и, трепетной надежной на новую встречу, на предсказуемое, нежное свидание с Гармонией.

Иногда такое случается.

Владимир Маковецкий – художник-гравер по стеклу, один из ведущих мастеров России. Его имя – знак качества для любого европейского и американского профессионала.

Елена Лаврищева – художник, постоянный, равноправный соавтор Владимира Маковецкого.

Их произведения находятся в экспозициях главного мирового музея резьбы по стеклу в Каменецком Шенов (Чехия), регулярно демонстрируются на всемирных специализированных симпозиумах, приобретены музеем стекла в Фрауэнау (Бавария, Германия).

Американская фирма «Коллекция Фаберже» (Бостон) продает номерные изделия российских мастеров с их личным клеймом на самых престижных аукционах,  реализует по высшим международным стандартам.

Стекло Владимира Маковецкого и Елены Лаврищевой хранится в коллекциях первого президента России Б. Ельцина, принца Монако  Альберта, патриарха всея Руси Алексия II, мэра Москвы Ю. Лужкова, в Санкт-Петербургском соборе Казанской Божьей матери и в личных собраниях крупнейших зарубежных и российских знатоков.

Владимир Каминский